Художник выстраивает сцену, насыщенную символами: ворона сидит на голове персонажа, а сбоку — величественный петух. Электрический синий фон усиливает драматизм, а преувеличенные черты лица напоминают маски или фрески. Ворона становится образом судьбы и неизбежности, петух — бдительности и гордости. Вместе они создают сюрреалистический хор вокруг фигуры человека, соединяя народные образы с личной мифологией.
